Тут такая же ситуация, и это я не беру во внимание, что для того, чтобы физически затормозить астероид, несущийся со второй космической скоростью, по формуле Циолковского нужно потратить соответствующее количество энергии и топлива. И количество этого топлива на несколько порядков выше, чем масса самого астероида. Соответственно, если астероид весит триллион тонн, необходима тысяча триллионов тонн керосина и тысячи триллионов ракет, чтобы его остановить. Поэтому это, конечно же, фантастика. У людей, хотя бы немного знакомых с тем, что такое наука, это вызывает резкое отторжение. Самое неприятное, что этот фильм вообще попал в медийное пространство, и многие люди, не включая критическое мышление, поверили в правдоподобность этой истории. А это комедия. И страшно, что некоторые могут воспринять эту комедию как что-то настоящее, имеющее отношение к действительности. Зачастую выдвигаются предложения добывать редкоземельные металлы на Луне, на Марсе. Загвоздка в том, что, если ты добываешь этот металл космическими методами, то он становится «космически» дорог. И это не фигура речи. Можно добывать, например, лютеций стоимостью тысячу долларов за кг товарной продукции. Но, если его добывать на Марсе и привозить обратно, его себестоимость достигнет миллиарда долларов за кг. Можете вычислить доходность этого проекта.

И в этом смысле еще большой вопрос: для нас благо или вред от такого отношения к редкоземельной отрасли? Если так воспринимать всех редкоземельщиков, отрасль приобретет геростратову славу. Страшно не то, что технологические миллиардеры — зло. Им положено быть злыми. Глупо жаловаться на природу, когда в наш организм влетает болезнетворная бактерия, которая стремиться его разрушить. Главное, чтобы иммунная система была живая, она на то и заточена. Но страшно, когда иммунная система саморазрушается и деградирует до полного нуля. В этом смысле проблема не в миллиардере, который является гением в расчетах и фондовых рынках, но недостаточно компетентен в других областях. Проблема в том, что на него одного работает целая отрасль, в которой заняты тысячи человек, правительство из сотен человек, и вся эта иммунная система идет в отказ — вот это страшно.