В пятницу 20 ноября состоялось совместное заседание президиума Совета по Арктике и Антарктике при Совете Федерации и Государственной комиссии по вопросам развития Арктики на тему: «О законодательном обеспечении социально-экономического развития Арктической зоны Российской Федерации».
В совещании приняли участие: Председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко, заместитель Председателя Правительства РФ, Председатель Государственной комиссии по вопросам развития Арктики Дмитрий Рогозин, Председатель Совета по Арктике и Антарктике при Совете Федерации Вячеслав Штыров, заместитель Министра экономического развития РФ Александр Цыбульский, директор Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ Талия Хабриева, Глава Республики Саха (Якутия) Егор Борисов, Губернатор Красноярского края Виктор Толоконский.

Прокомментировать результаты заседания мы попросили его участника, автора нашего журнала, члена Экспертного совета по Арктике и Антарктике при Совете Федерации Михаила Андреевича Жукова.

Редкие земли: Михаил Андреевич, в последнем номере нашего журнала размещена Ваша статья, посвященная проблемам законодательного регулирования в Арктике и определению предмета законодательного регулирования федерального закона об Арктике. Насколько Ваши рекомендации учтены и в какой мере учтен описанный Вами в статье опыт западных приарктических государств?

Михаил Жуков: Далеко не в полной, но в существенно большей, нежели я ожидал.

РЗ: Что собственно Вы ожидали?
Ожидания мои были в основном негативные. Исходя из отдельных элементов подготовки к совещанию, которые я мог наблюдать, складывалось впечатление, что:
- вопрос об изменении Указа Президента России от 02.05.2014 № 296 «О сухопутных территориях Арктической зоны Российской Федерации» поставлен не будет;
- вновь будет воспроизведена типичная ошибка – попытка охватить одной правовой нормой все проблемы Арктической зоны России.

РЗ: А что получилось?
Первое. Вопрос об изменении Указа Президента России от 02.05.2014 № 296 «О сухопутных территориях Арктической зоны Российской Федерации» поставлен и поставлен В.И. Матвиенко со всей решимостью и жесткостью. Ее слова о необходимости пересмотра критериев выделения Арктической зоны России с участием Совета Федерации, обращенные к представителям Минэкономразвития России, можно понимать в том смысле, что некие возражения со стороны Минэкономразвития все-таки были и ведомство апеллировало к уже утвержденным критериям. Речь, конечно, можно вести о критериях, которые Минрегион в период своей деятельности декларировал, но реально не использовал должным образом . Позиция представителей высшего руководства страны по указу меня очень воодушевила.
Второе. Речь по-прежнему идет о пресловутой «южной границе» Арктической зоны России, а не о ее составе, хотя я начал публично разъяснять этот вопрос еще лет 10 назад.
Третье. Попытка охватить одной правовой нормой большую часть проблем Арктической зоны России место имеет. То, о чем я многократно говорил и писал, в том числе и в Парламентской газете не учтено. Министр природных ресурсов и экологии С.Е. Донской сказал, что экологическое регулирование в Арктике не должно выходить за рамки существующего правового поля, что нужно не заменять, а дополнять отраслевое законодательство. Я также писал об этом в ряде статей.

Наименование законопроекта: «О развитии Арктической зоны Российской Федерации», а также формулировки многих положений концепции и структуры законопроекта более соответствуют не правовому, а программному документу. Но фатального значения это не имеет. Ситуация может быть выправлена в процессе дальнейшей работы над законопроектом. Вопрос о предмете законодательного регулирования и возможном содержании законопроекта очень объемен и раскрыть его в одном интервью невозможно. Выступления В.И. Матвиенко, Д.О. Рогозина, В.А. Штырова, ряда других участников очень существенно корректируют содержание проектов концепции и структуры законопроекта. Поэтому до обнародования стенограммы, где можно найти слова выступающих в их точных формулировках, заниматься прогнозированием направления работы над законопроектом преждевременно.

РЗ: Объясните, чем так плох указ Президента, в чем проблема?
Во всем. И в названии, и в содержании.

РЗ: Давайте начнем с названия.
Наименование указа: «О сухопутных территориях Арктической зоны Российской Федерации». В рабочем порядке сотрудникам Минрегиона рекомендовалось использовать наименование «Об Арктической зоне Российской Федерации», но они, как обычно, советом не воспользовались и самостоятельно изготовили «сапоги всмятку».
Первое. Выражение «сухопутные территории» в наименовании указа в совокупности с его содержанием исключают из Арктической зоны России морские акватории внутренних вод и территориального моря без всяких на то правовых оснований и государственной необходимости. Нужно учесть, что указание на Постановление Президиума Центрального Исполнительного Комитета СССР от 15 апреля 1926 г. «Об объявлении территорией Союза ССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане», проблемы не решает, так как оно, как и более ранние аналогичные акты, говорит только об островах и ничего – о морских акваториях. Только представьте себе, сколько рассуждений в органах власти о возможности включения в состав Арктической зоны России морских акваторий за пределами государственной границы, а морские акватории в пределах государственных границ из ее состава исключены. А ведь это ближний наиболее мелководный и доступный шельф, который и в Печерском море, и в прибрежье полуострова Ямал уже осваивается недропользователями.
Второе. Выражение «сухопутные территории» – лингвистический абсурд (сухопутные земли). Сухопутными бывают транспортные коммуникации и транспортные средства. Территории бывают материковые и островные, а границы – наземные и морские. Допускать такого рода лингвистические ляпы в проектах документов, утверждаемых Президентом России – как-то не комильфо.

РЗ: Зачем же они так?
Тайна, покрытая мраком. Никто ничего не объяснял. Все молчком. Есть, правда, рабочая гипотеза. Разработчики хотели через подчеркивание «наземности» земли подчеркнуть ее материковое положение, что им потребовалось для определения той самой пресловутой «южной границы» Арктической зоны России (границы как раз и бывают наземными и морскими), описываемой не через координаты поворотных точек (как это принято для границ), а через перечень территорий, для которых границы установлены. Но все арктические острова, входящие в состав России в соответствии с упомянутым Постановление Президиума ЦИК СССР от 15.04.1926, включены в состав прибрежных муниципальных образований. Таким образом, состав Арктической зоны России, определяемый через их перечень, автоматически включает в себя все ее материковые и островные территории. В результате непонятно, что разработчики хотели сказать.

РЗ: Почему южные границы Арктической зоны России «пресловутые»?
О, это длинная история, подробно раскрытая в ряде публикаций на нашем сайте. Если коротко, то главная проблема – укоренившееся в общественном сознании восприятие арктической зоны как некоего организмоподобного природного образования, обладающего собственной «кожей-границей», которую можно было бы выявить в ходе научного исследования. На самом деле такового природного феномена не существует, а наличествует «географический континуум» — в той или иной мере постепенные переходы между территориями с различными природными условиями. Это люди для удобства ориентирования в среде дают наименования относительно однородным участкам земной поверхности, причем однородность эта может быть весьма условной и определяться по совершенно различным критериям. Из восприятия арктической зоны как организмоподобного природного образования вытекает убежденность в том, что Арктика для всех целей одна и та же. Иными словами, для целей государственного управления, для целей экономического развития, для целей социальной политики может быть использовано, например, геоботаническое районирование и предлагается проводить южную границу Арктики по крайне размытой границе арктических тундр (при том, что зональные границы растительности — самые подвижные из всех пригодных к использованию). Но и эти границы далеко не везде возможно использовать, и тогда, в буквальном смысле от безвыходности, предлагаются к использованию, например, геоморфологические факторы, не несущие в себе никакой арктической специфики. Для целей изучения и охраны природы такой подход естественен. Но для управления экономикой он не дает почти ничего, так как не очерчивает объект государственного управления и не раскрывает его сущностного содержания.
Альтернативным подходом, которого мы с коллегами придерживаемся, является разграничение понятий «арктическая зона» (как элемент климатической, биогеографической и ландшафтной зональности) и «Арктическая зона Российской Федерации» (как объект государственного управления). Эта разница в трактовках понятий определяет и отношение к вынесенному в подзаголовок вопросу. Мы настаиваем на использовании применительно к Арктической зоне России понятия «состав», в то время как разработчики текста указа, несмотря на весь объем проведенной разъяснительной работы, по инерции продолжали держать в уме понятие «граница». Состав Арктической зоны Росси подразумевает свое определение через перечень административных и муниципальных образований, а карта с границей Арктической зоны России носит исключительно иллюстративные функции. В этой ситуации понятие «состав Арктической зоны России» не имеет никакого политико-административного контекста и не формирует изначально не предполагавшихся смыслов о некоей самоценной целостности объекта определения. Понятие «граница Арктической зоны России» подразумевает некую самоценную целостность объекта определения, не сводимую к простому перечню его составляющих. В этом случае определять целое через перечни его составляющих непродуктивно, а карта с отображением границы будет иметь соответствующее нормативное содержание.

РЗ: И почему все эти терминологические тонкости так важны?
Нужно понимать, что используемый понятийный аппарат для неспециалистов является набором абстрактных понятий, реальное содержание которых может быть бесконечно далеким от предполагаемого ими смыслового их наполнения. Мы часто возводим в абсолют вопросы чисто терминологические, воспринимаем как «священную корову» имена, которые мы сами же и назначили. Назначили бы другие имена – иначе структурировали бы пространство исходя из формальных (именование), а не сущностных (соответствие задаче) оснований. Опытные специалисты сказанное понимают и не попадают в терминологические ловушки. Неспециалисты в них попадают регулярно, так как либо вообще не знают об этой проблеме, либо не имеют знаний, позволяющих увидеть за именем сущность.

РЗ: Как все это проявляло себя на практике?
Ну, например — именование «южной границы Арктической зоны России» «административной» в документах госорганов без какого-либо намерения последних создавать новую административную единицу. Или история неудачного внесения Министром регионального развития В.А. Яковлевым двух проектов указа об Арктической зоне России. Из-за наличия признаков квазигосударственности в верхних эшелонах власти не просто тихо спустили все в урну для бумаг, но и стали шутить, что Яковлев создает «Арктиду», чтобы стать ее президентом. Для министра это серьезная потеря лица в глазах высшего руководства страны, свидетельство его недостаточного профессионализма. Сотрудники Минрегиона серьезно подставили своего руководителя, но это было следствием не осознанного решения формировать потенциально автономизируемую административно-территориальную единицу, а неосознаваемой реакции на неадекватные словесные формулы.

РЗ: Да уж! Ну, хорошо, давайте перейдем к содержанию указа. Что в нем такого страшного?
Например, негативное восприятие его рядом национальных территорий, особенно национальной интеллигенцией, знающей в отличие от сотрудников Минрегиона географию и с полным на то основанием считающей, что с их территориями поступили несправедливо.

РЗ: В чем это выразилось?
В соответствующих заявлениях руководства этих территорий, адресованных как федеральному центру, так и населению. Президент Республики Карелия Александр Худилайнен в апреле 2015 года заявил: «Карелия не была включена в Арктическую зону во времена Советского Союза, что, на мой взгляд, не совсем справедливо. Мы неоднократно поднимали этот вопрос на федеральном уровне. На встрече с Владимиром Путиным я снова вернулся к этой теме. Президент поддержал нашу инициативу. Думаю, в ближайшее время Карелия будет включена в состав Арктической зоны и в федеральную целевую программу по развитию Арктики».
В октябре 2014 года депутаты Эвенкийского районного совета обратились к губернатору Красноярского края с просьбой помочь изменить статус Эвенкийского муниципального района и включить его в состав Арктической зоны России.
Особенно ярко негативная реакция наблюдалась у национальной интеллигенции Республики Саха (Якутия). Указ был обнародован через 10 дней после встречи ее Президента Е.А. Борисова с Президентом России В.В. Путиным и фактически с него в Республике началась предвыборная кампания. Говоря словами Жозефа Фуше: «Это больше чем преступление, это ошибка!».
Председатель Государственного Собрания (Ил Тумэн) республики А.Н. Жирков в статье «Арктика – полюс развития или окраина?», подчеркнул формальный подход разработчиков к использованию критериев определения состава Арктической зоны России. Он указывает что: «В результате при несопоставимой разнице в суровости природной среды, дискомфортности проживания и сложности освоения природных ресурсов в Арктическую зону России вошли многие, даже не приполярные и никогда не рассматривавшиеся географами как арктические территории и не включены заполярные (целиком или частично) районы Республики». В заключении А.Н. Жирков подчеркивает, что: «…мы считаем, что определение сухопутных территорий Арктической зоны далеко не завершенная работа. Мы продолжаем ставить вопрос о дополнительном включении восьми районов Республики».
Сотрудник Географического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова (один из моих коллег) сказал по поводу указа: «Была у нас мичуринская биология, а теперь – мичуринская география». И пояснил: «Я не понимаю, как все это буду объяснять студентам», которые, хорошо улавливая географический смысл пространственных обобщений и словосочетаний, реагируют на все по молодости лет весьма остро. И совершенно непонятно, как сотрудники факультета будут защищать перед студентами авторитет главного попечителя Русского географического общества, которого уговорили поставить свою подпись под документом, который трудно охарактеризовать иначе как набор географических ляпсусов. Ну и как Вам?

РЗ: Впечатляет. Замечательный образец «высокого пилотажа» в региональной политике! Ладно, давайте теперь про «мичуринскую географию».

То есть про ляпсусы.



Ляпсус первый – не включение в состав Арктической зоны России Лоухского, Кемского и Беломорского муниципальных районов Республики Карелия на фоне включения в ее состав Приморского и Онежского муниципальных районов Архангельской области, которые, в отличие от первых, в состав районов Крайнего Севера не входят и относятся к категории: «местности, приравненные к районам Крайнего Севера». Лоухский, Кемский и Беломорский муниципальные районы в еще большей мере, нежели Приморский или Онежский имеют основание быть включенными в состав Арктической зоны России. Помимо прилегания к побережью Белого моря и его использования в транспортных целях эти районы расположены в пределах подзон значительного дефицита ультрафиолетовой инсоляции и северной тайги, что соответствует предлагаемым ФГБУ ААНИИ Росгидромета критериям выделения Арктической зоны России. Население прибрежных поморских поселений этих районов продолжают заниматься морским рыболовством, рыбоводством, выращиванием мидий, заготовкой морской капусты. Население районов также ведет лесное хозяйство и осуществляет вторичное лесопользование, типичные для европейской северной тайги.
Но и это решение не было пределом географических инноваций специалистов по должности. Достаточно долгое время предусматривалась такая конфигурация Арктической зоны России, когда южный приполярный берег Белого моря в ее состав входил, а северный заполярный берег этого же моря – не входил. Губернатор, сенаторы и депутаты от Мурманской области при активнейшей поддержке Экспертного совета по Арктике и Антарктике добивались ее включения в состав Арктической зоны России целиком, обращаясь во все инстанции (к Президенту, к Премьер-министру, вице-премьерам и министрам). В итоге Минрегион отказался от решения включать в состав Арктической зоны России Мурманскую область частично, но напряженная борьба длилась несколько месяцев. Можно вспомнить и Воркуту, которую в очередной раз чуть не забыли, и помощник А.Н. Чилингарова звонил И.Л. Шпектру поднимать на борьбу руководство Республики Коми. Воркуту тоже совместными усилиями отстояли. А вот Республику Карелия – упустили, но не удалось отстоять даже позицию Республики Саха (Якутия), поддерживаемую представителем Президента России по вопросам климата А.И. Бедрицким.

Ляпсус второй – включение в состав Арктической зоны России Туруханского муниципального района Красноярского края целиком. Подробный разбор специфики природных особенностей этого района мы приводим в статье: «Туруханский муниципальный район Красноярского края – Арктика!?». Здесь же укажем только, что протянувшийся узкой полосой на 800 км вдоль долины реки Енисей (это как от Москвы до финской границы) Туруханский муниципальный район простирается от лесотундры до средней тайги. Включение в состав Арктической зоны России Туруханского муниципального района было обусловлено задачей включения в нее исторического порта Северного морского пути Игарка. Большая часть Туруханского района в целом соответствует критериям включения территорий в состав Арктической зоны России и может быть в ней сохранена. Исключить необходимо южную его часть (17% территории района, простирающиеся с севера на юг почти на 250 км и занимающие площадь почти в 40 тысяч км² — две Словении), которая находится в пределах средней тайги, зон относительной комфортности природно-климатических условий и умеренного ультрафиолетового дефицита, что никоим образом не соответствует критериям выделения Арктической зоны России. Для сопоставления с Европейской частью России можно указать, что данная территория простирается до широты гор. Выборг и природа ее примерно соответствует северу Вологодской области или южным районам Карелии.
Проблема вычленения территорий внутри муниципальных районов потенциально решаема. Применительно к Туруханскому району она может быть решена в следующей формулировке: «Включить в состав Арктической зоны Российской Федерации Туруханский муниципальный район Красноярского края за исключением: территории Краевого государственного казенного учреждения «Борское лесничество», Государственного природного биосферного заповедника «Центральносибирский», Государственного эколого-этнографического заказника республиканского значения «Елогуйский», заказника краевого значения «Туруханский», Борского сельского совета, Вороговского сельского совета, Зотинского сельского совета.

Ляпсус третий – на фоне включения в состав Арктической зоны России Туруханского муниципального района не включение в нее соседствующей северной части Эвенкийского муниципального района Красноярского края, которая еще более сурова, нежели Туруханский район и, будучи расположена в Заполярье и Приполярье, в еще большей мере соответствует критериям включения территорий в состав Арктической зоны России. Об этом говорили губернатору Красноярского края депутаты Эвенкийского районного совета в октябре 2014 года. Речь идет о территории бывшего Илимпийского района (ныне Илимпийская группа сельских поселений: поселки Ессей, Кислокан, Нидым, Тура, Тутончаны, Учами, Чиринда, Эконда, Юкта), занимавшего бассейн реки Нижняя Тунгуска. В состав указанной территории входят: Эвенкийское лесничество, часть территории Путоранского государственного природного заповедника, находящаяся в границах Эвенкийского муниципального района, Илимпийская группа сельских поселений.
Что касается задач организации статистического наблюдения на территории Арктической зоны Российской Федерации применительно к частям территории Туруханского и Эвенкийского мунициальных районов — нет никаких технических сложностей. Статистические данные, получаемые из арктических муниципалитетов и от хозяйствующих субъектов, органы статистического наблюдения муниципальных районов обрабатывают и могут направлять в два адреса – в органы регионального статистического наблюдения и в орган, уполномоченный осуществлять статистическое наблюдение в Арктической зоне Российской Федерации.

Ляпсус четвертый – на фоне всего перечисленного выше не включены в состав Арктической зоны России Абыйский, Верхнеколымский, Верхоянский, Жиганский, Момский, Оленекский, Среднеколымский, Эвено-Бытантайский муниципальные районы (улусы) Республики Саха (Якутия). Эта история настолько нелогична, а действия Минрегиона настолько не мотивированы, что остановимся на ней немного более подробно.
Большая часть территории перечисленных улусов находится в Заполярье, а Эвено-Бытантайский улус находится в Заполярье полностью. С точки зрения широтного положения территория названных улусов простирается с севера на юг примерно от 72° с.ш. до 64° с.ш. С точки зрения ультрафиолетовой инсоляции их территория простирается от подзоны сильного ультрафиолетового дефицита (67° 30′ - 72° 30′ с.ш.) до подзоны значительного ультрафиолетового дефицита (62° 30′ - 67° 30′ с.ш.). С точки зрения природной дискомфортности условий жизнедеятельности территория улусов полностью находится в пределах очень неблагоприятной зоны природной дискомфортности. С точки зрения зональности растительного покрова территория улусов заключена в пределах подзон лесотундры и северной тайги. Следует добавить, что Верхнеколымский, Верхоянский и Момский улусы вместе с расположенными к югу от них приполярными Оймяконским и Томпонским улусами – эпицентр самых холодных в России зим, так как в прибрежных арктических регионах из-за более высокой влажности воздуха и активной циклонической деятельности воздух не способен выхолаживаться так сильно, как в более южных, расположенных в глубине материка территориях. Температура в приморских улусах зимой колеблется около –30°С и не опускается ниже –50°С, в то время как в более южных континентальных улусах способна опускаться до –60°С и даже до –72°С. Годовой перепад температур может достигать 90°С.
Для сопоставления приведем аналогичные данные Приморского и Онежского муниципальных районов Архангельской области. С точки зрения широтного положения территория названных районов простирается с севера на юг примерно от 65° 30′ с.ш. до 63° с.ш. – т.е. они полностью расположены в Приполярье. С точки зрения ультрафиолетовой инсоляции их территория расположена в пределах подзоны значительного ультрафиолетового дефицита (62° 30′ - 67° 30′ с.ш.). С точки зрения природной дискомфортности условий жизнедеятельности их территория находится в пределах относительно неблагоприятной зоны природной дискомфортности. Средняя температура января – около –10°С и редко опускается ниже –30°С. С точки зрения зональности растительного покрова территория районов заключена в пределах подзоны северной тайги. К этому следует добавить, что с точки зрения характеристики природно-хозяйственных систем их территория существенно менее дискомфортна в части условий хозяйствования. Она намного лучше транспортно связана с близко расположенными промышленными центрами, в том числе и проходящими по территориям районов железными дорогами. Лишь небольшая часть территории районов относится к районам с ограниченными сроками завоза грузов. Еще более контрастно обсуждаемые улусы смотрятся на фоне предлагаемой к исключению южной частью Туруханского района, простирающейся с севера на юг от 62° 30′ с.ш. до 60° 30′ с.ш. и располагающейся в подзонах умеренного ультрафиолетового дефицита (57°,30′ - 62°,30′ с.ш.), средней тайги и в относительно благоприятной (комфортной) климатической зоне с точки зрения восприятия организма человека. Если мы сравним данные описания территорий, то принятое Минрегионом решение не поддается вообще никакому объяснению. Первым заместителем Председателя Правительства Республики Саха (Якутия) А.А. Стручковым на имя Заместителя министра регионального развития Российской Федерации С.М. Назарова было направлено 28 августа 2013 г. (№ 748-ПЗ) обоснование включения в состав АЗРФ 13 улусов Республики. К нему было приложено заключение Советника Президента Российской Федерации, специального представителя Президента по вопросам климата А.И. Бедрицкого, поддержавшего позицию Республики. Эти предложения Минрегионом учтены не были без каких-либо объяснений, мнение А.И. Бедрицкого также было молча проигнорировано.

РЗ: Почему сотрудники Минрегиона ни с кем не советовались?
Как правило, на первом этапе очередного процесса собиралась рабочая группа и некая иллюзия учета мнения специалистов создавалась. Но далее, обнаружив критическое отношение к тем или иным положениям разрабатывающихся документов, рабочую группу переставали собирать и экспертов из процесса устраняли.

РЗ: Как это мотивировалось?
Тут отчасти я сам виноват. Когда объяснял сотрудникам первого состава Минрегиона, что Арктика – не организмоподобное природное образование, а совокупность территорий, свойства которых в той или иной мере приближаются к неким формализованным представлениям, мои относительно сложные разъяснения они мимо сознания пропустили, но главное для себя усвоили. В результате в феврале 2006 года на коллегии Минрегиона при представлении проекта Концепции устойчивого развития Арктической зоны России директор Департамента регионального социально-экономического развития и территориального планирования Ю.А. Перелыгин так прокомментировал установление ее границ: «Россия принимает политическое решение, не требующее обоснований или оглядки на соседей». Этот подход сохранялся и далее, несмотря на неоднократные практически полные смены команд министерства. 19 ноября 2013 года на площадке «РБК» состоялось интервью заместителя Министра регионального развития С.М. Назарова, в ходе которого, согласно пересказу журналистов, он заявил, что на заседаниях Комитета Государственной Думы по региональной политике и проблемам Севера и Дальнего Востока мы столкнулись с главной проблемой – определением южных границ Арктической зоны. Прогнозируя жаркие дебаты … пришли к пониманию всей неперспективности этого процесса … и приняли решение пойти другим путем – «добровольно-принудительного» определения южной границы Арктической зоны России. Теперь, уже никого не спрашивая и ни с кем не согласовывая, будут определены очертания Арктической зоны. Регионы спрашивать пришлось, но от специалистов, насколько смогли – отпихнулись. В результате, как сказал Л. Кравчук: «маемо, шо маемо».

РЗ: Но и вы, эксперты, тоже хороши! Что же вы все молчите, как в рот воды набрали?!
За всех не отвечу. За себя – повинюсь. Это навык человека, семь лет проработавшего в Минэкономразвития России и семь лет – в ОАО «ГМК «Норильский никель» в департаменте по работе с федеральными органами власти. Привык вместе со всеми «заметать сор под ковер» пока процесс идет и есть хоть какая-либо надежда привести его к мало-мальски позитивному результату. В итоге лицо чиновников мы спасали, результата не получали и все десятилетие существования Минрегиона для российской Арктики стало потерянным временем. Теперь есть все основания опасаться, что общая тенденция на новом этапе и в новом ведомстве не изменится, тем более, что и команда изменилась лишь частично. Ведь и с указом Президента России на новом витке повторилась старя история про министра Яковлева, в которой чудили одни, а лицом краснеть – другим. Это, конечно, входит в профессию руководителя – отвечать за недоработки подчиненных, но первых в итоге заменяют, а вторые идут чудить дальше, т.к. «разбор полетов» не осуществили и уроков никто не вынес. Почему так не может повториться снова? Может! Сумели же «мичуринцы» убедить руководство Минрегиона в высоком качестве собственного «творчества». Убедят и еще раз, почему нет? Руководители живут в непрерывном потоке задач и поручений. Они не могут посвящать каждому вопросу много времени. Хорошо, если проблема им уже хорошо известна. А если нет? Все зависит от качества работы конкретных исполнителей.

РЗ: Все равно не понимаю. Вы же эксперты! На вас люди надеются!
Для человека, являющегося экспертом в чем либо, существует три возможных формата работы. Первый – в рабочих группах и коллективах разработчиков. Этот формат предполагает оставление споров и несогласий внутри данных коллективов. Второй формат – деятельность в экспертных советах и других аналогичных структурах, где круг допускаемых к обсуждению шире и допустимо изложение существа споров и собственных аргументов в них в специализированных научных изданиях, которые читает все тот же круг профильных специалистов. Третий формат – деятельность независимых экспертов вне этих структур. В такой ситуации эксперт не связан уже никакими ограничениями «кодексов поведения локальных профессиональных сообществ» и может свободно отстаивать свое мнение на любых площадках. Специалисты, способные легко и быстро писать, периодически становятся журналистами, благо хорошо знают освещаемые вопросы, и существенно лучше обычных журналистов распознают смыслы, сокрытые за стандартными оборотами речи. Знания таких специалистов могут быть использованы только тогда, когда решение принято, обнародовано и ничего кроме его подробного критического анализа сделать уже невозможно. Зато это происходит в режиме он-лайн и для широкой публики, что ведомства всегда переживают крайне болезненно.

РЗ: Тогда какова была Ваша позиция как члена рабочей группы Минрегиона по отношению к обсуждаемому указу?
Как и других экспертов, от работы над указом меня фактически отстранили. Все было сделано кулуарно. С момента его опубликования прошло полтора года. Пора посмотреть на него критически. В нашем Совете вопрос этот пока еще детально не рассматривался, хотя ряд материалов по нему я подготовил, в Совет представил и даже сделал их доступными на своем сайте.

РЗ: И все же, надеюсь, Вы все изложенное до сотрудников Минэкономразвития довели?
Доводил многократно еще в Минрегионе и со временем все более и более настойчиво. Настолько, что в итоге вошел в жесткую конфронтацию с его отдельными сотрудниками среднего ранга, которые теперь работают в Минэкономразвития, формируя там соответствующую позицию. Отношения с ними в Минэкономразвития у меня, естественно, те же. Поскольку ни в каких отношениях с самим ведомством я не состою и никаких моральных обязательств перед ним не имею, находясь относительно него в положении свободного эксперта, я его специалистов и критиковал за стремление сохранить положения указа неизменными.

РЗ: Какова позиция Минэкономразвития? Они собираются что-либо предпринимать?
Позиция, насколько можно понять, находится в процессе формирования. Например: еще в середине октября текущего года на совещании в Минэкономразвития по вопросам совершенствования законодательного регулирования в Арктической зоне России представитель ведомства твердо заявил: «Содержание указа менять не будем». На мои возражения он промолчал, на письменное обращение не ответил, но на следующее совещание по тому же вопросу я уже приглашен не был. Таким образом, позиция ведомства сомнений не вызывала, как не вызывала она и понимания. В то же время, в других случаях демонстрировалось отсутствие позиции. Например, 9 ноября на совещании в Совете Федерации, посвященном подготовке к обсуждаемому нами совещанию, заместитель Министра экономического развития А.В. Цибульский сказал, что у него нет определенной позиции по указу, и если ему поручат его менять – будет менять, не поручат – не будет. На обсуждаемом нами совещании, где позиция В.И. Матвиенко, Д.О. Рогозина, В.А. Штырова была выражена ясно и твердо, Цибульский поблагодарил их за поручение, предоставляющее ему возможность действовать.

РЗ: А раньше у него своей позиции не было?
На самом деле, я этого не знаю. В своих очень осторожных и аккуратных выступлениях он твердых намерений «держать и не пущать» не демонстрировал, в существенной мере используя слова и мысли руководителей Совета Федерации. В то же время в ходе личной встречи со мной было видно, как неприятно ему слушать об ошибках его бывших сослуживцев по Минрегиону. Тогда разговор он поторопился свернуть и более контакты не возобновлялись, а ведь речь шла о том, что предшественники устлали ему дорогу густыми россыпями граблей и «карта проблемы» была бы для него очень кстати.

РЗ: Да! Ну и история! Давайте подведем ее итог.
Итог понятен.

Первое. Состав Арктической зоны с точки зрения физической и экономической географии, мягко говоря, крайне противоречив и эти противоречия не имеют рационального обоснования. В наиболее острой форме это проявится в процессе территориального планирования и функционального зонирования, так как практическое положение дел будет вопиющим образом противоречить разработанным и утвержденным принципам реализации данных процедур. В основу таких принципов всегда кладутся увязанные в единую систему критерии классификации территорий (как это и положено при любом районировании и планировании). В итоге придется либо менять состав Арктической зоны, либо корежить методологию и методические подходы к районированию и планированию, разрушая их логическую стройность и единство принципов.

Второе. Решение о составе Арктической зоны воспринимается жителями двух национальных республик и бассейна Нижней Тунгуски (преимущественно эвенки и якуты) как заведомая несправедливость. Невнесение соответствующих изменений в существующий состав Арктической зоны убедит их в том, что решения подобного рода принимаются произвольно и закулисно в неизвестно чьих интересах. Идея устранения данной несправедливости со стороны федерального центра сама по себе не исчезнет, а будет постоянно присутствовать в качестве фона в контенте региональной политики.

Третье. Омывающие территорию Арктической зоны внутренние воды и территориальное море из состава Арктической зоны исключены. Соответственно, на реализуемые в этих пространствах проекты развития особые условия экономической деятельности в Арктической зоне распространяться не будут.
Все это — «грандиозный» итог десятилетней деятельности Минрегиона в сфере арктической проблематики! И «замечательная стартовая площадка» для «триумфального шествия» в Арктику Минэкономразвития России. Осталось только ответить на один традиционный вопрос древних римлян, который они задавали себе и другим по любому поводу: «Cui bono?» (кому на пользу?) и ответить на него их же крылатым выражением: «Culpa lata dolo proxima est» (грубая небрежность очень близка к умыслу).

РЗ: И в заключение нашего разговора: как Вы рассматриваете сотрудничество с нашим журналом?
Его редакционный и экспертный совет, как и основная часть публикуемых текстов, соответствуют уровню очень хорошего научного журнала. Ряд материалов носит не научно-практический, а общественно-политический характер и их уровень также высок. Для меня это журнал научный, просто тематически хорошо сбалансированный и обращенный ко всему кругу представителей естественнонаучного знания.