РЗ: Владимир Владимирович, будущее — за композитными материалами, редкими и редкоземельными металлами (РМ и РЗМ). В чем именно, по вашему мнению, заключается стратегический потенциал РЗМ и композитов для развития отечественной промышленности?
Если говорить о композитах, то созданием таких материалов и технологий будет определяться более 80% приоритетных разработок объектов новой техники в ведущих отраслях экономики. А новые технологии и техника как раз и обеспечивают «львиную долю» прироста ВВП в ведущих экономиках мира. Что это значит в контексте реализуемого Россией стратегического курса на формирование высокотехнологичной конкурентоспособной экономики, комментировать, думаю, излишне. Между тем, доля России в мировом производстве композитов составляет в настоящее время менее 1%. Поэтому сегодня чрезвычайно актуальна задача ее повышения по крайней мере в десять раз. Проблема редких и редкоземельных металлов носит не только технологический характер. Здесь речь уже идет и об интересах национальной безопасности. Ведь обеспеченность промышленности, особенно высокотехнологичной отрасли и ОПК, редкими и редкоземельными металлами носит критический характер. Достаточно сказать, что без них невозможно внедрение 14 из 27 критических технологий, перечисленных в Указе Президента РФ. В целом же надо понимать, что уровень применения редких и редкоземельных металлов является показателем научно-технического уровня и конкурентоспособности экономики. А экспорт этих металлов в составе высокотехнологичной продукции обеспечивает государству максимальную прибыль.

РЗ: Каково состояние российской редкоземельной промышленности?
Все, как известно, познается в сравнении. Так вот, советская РЗМ промышленность была третьей в мире, производя суммарной продукции около 15% от мирового уровня. Причем, базируясь на отечественном сырье, она выпускала широкую номенклатуру продукции высоких переделов, обеспечивая и внутренние потребности, и экспорт. Российской РЗМ промышленности как таковой практически не существует. И это не досужие умозаключения, а официальная констатация, зафиксированная в соответствующей государственной подпрограмме. Судите сами. Россия, находясь на втором месте в мире по объему запасов РЗМ, производит продукции чуть более 1% от мирового уровня. Да и то это продукция начального передела в виде коллективных карбонатов, которая почти вся идет на экспорт. Почему? Да потому что у нас практически нет промежуточных переделов технологической цепочки (разделительного и металлургического производства).

РЗ: Кто у нас является основным потребителем РЗМ продукции?
Еще раз подчеркну, что на основе РЗМ сегодня развиваются именно высокотехнологичные производства. Это электронная и радиотехническая промышленность, приборостроение, производство полупроводниковых и композиционных материалов, а также материалов, используемых в ядерной энергетике. Для получения особых сортов чугуна, сталей и сплавов цветных металлов РЗМ используются и в металлургии. Добавки РЗМ повышают качество металлургической продукции, улучшают их свойства, в частности ударопрочность, вязкость и коррозионную стойкость. В целом же перечисленные мной материалы находят применение в первую очередь в военно-промышленной, авиационно-космической и других высокотехнологичных отраслях. Поэтому основными потребителями РЗМ-продукции у нас являются корпорация «Ростех» и предприятия оборонно-промышленного комплекса.

РЗ: Насколько подпрограмма ФЦП по развитию РЗМ-промышленности соответствует задачам ОПК?
На мой взгляд, подпрограмма «Развитие промышленности редких и редкоземельных металлов» по заложенным в нее параметрам в основном соответствует тому комплексу задач, который решает промышленность и ОПК. По экспертным оценкам потребление РМ и РЗМ-продукции с учетом потребностей ОПК вырастет к 2020 году в два раза и составит 5­­­-7 тыс. тонн в год. Подпрограмма в случае ее реализации по базовому сценарию предусматривает довести к этому времени объемы производства до уровня, обеспечивающего потребности только крупнейших национальных производителей. Дело в том, что предусмотренный объем господдержки в размере 11% от всех затрат позволит запустить реализацию подпрограммы. Создание промышленных производств РМ и РЗМ предполагается только из внебюджетных источников. И на это надо изыскать около 60 млрд. руб. А это, как вы понимаете, весьма непростая проблема. Так что государство проблему привлечения средств для реализации этой важнейшей подпрограммы должно решать, причем самым активным образом. Тем более недопустимо секвестирование тех бюджетных средств, которые уже предусмотрены. Минфин собирался это сделать, и мы в Комитете Госдумы по промышленности выступили категорически против такого намерения. Как, впрочем, и против секвестирования финансирования подпрограммы «Развитие производства композиционных материалов (композитов) и изделий из них». Мы считаем, что недостаточное финансирование этих стратегических направлений, особенно на фоне возрастающего мирового спроса на редкоземельную продукцию и повышения роли композитов в создании новейших технологий, просто недопустимо. С удовлетворением могу отметить, что наши рекомендации относительно подпрограмм по редкоземельным металлам и композиционным материалам Минфин при доработке законопроекта по бюджету на 2014—2016 годы учел и сохранил их финансирование в полном объеме.

РЗ: Какие шаги необходимо предпринять для восстановления отрасли РЗМ?
Прежде всего необходимо решить вопрос сырьевых источников. То есть среди возможных вариантов выбрать наиболее рентабельные. И, конечно же, создать заново разделительные мощности. Я не претендую на истину в последней инстанции. Но, насколько мне известно, наиболее перспективным сырьем с точки зрения скорейшей и наиболее выгодной организации редкоземельного производства в России может быть хибинский апатит. Дело в том, что в нем содержание РЗ-элементов не очень высокое, всего 0,7-1%. Но следует учесть огромный масштаб переработки этого концентрата в стране. Это до 10 млн. т ежегодно. И если извлекать редкие земли из этого объема апатита, то их количество превысит половину современной мировой потребности в РЗМ. Весьма привлекателен в апатите состав редких земель по индивидуальным элементам, среди них как раз те металлы и их соединения, которые пользуются наибольшим спросом в сфере высоких технологий и имеют большую цену на мировом рынке. Апатит перерабатывается на фосфорные удобрения, поэтому затраты на его добычу и обогащение с точки зрения извлечения редких земель равны нулю. И, наконец, важной особенностью хибинского апатитового концентрата является и то, что он, в отличие от остальных источников редких земель, не содержит радиоактивных элементов и выделенные из него РЗМ не требуют очистки от радиоактивных примесей. Впрочем, специалисты, вероятно, могут предложить и другие варианты.

РЗ: Есть ли проблемы в координации РЗМ-отрасли?
Нуждается ли в профильной информационной поддержке эта отрасль? Безусловно, есть. Все мы понимаем, что такое ­— создавать сложную промышленную отрасль практически с нуля… Не будем подробно рассматривать законотворческие, организационно-управленческие, технологические и иные вопросы. Достаточно взять финансовый аспект, о котором мы уже говорили. Ведь для успешного привлечения внебюджетных средств в отрасль никак не обойтись без координации усилий государства, бизнеса, институтов гражданского общества. Нужна, конечно же, и серьезная информационная поддержка.

РЗ: Сегодня внутренний спрос на РЗМ удовлетворяется за счет импорта из Китая и Казахстана, не является ли это фактором риска для национальной безопасности?
Ответ, что называется, на поверхности. Любая внешняя зависимость государства несет в себе угрозу для национальной безопасности. А уж насколько это опасно в сфере, непосредственно влияющей на состояние экономики и обороноспособности, говорить излишне.