Россия в турбулентном мире: в поисках стратегической стабильности" - тема круглого стола,  состоявшегося в МИА «Россия сегодня».  Круглый стол  приурочен  к 15-летию создания факультета мировой политики МГУ им. М.В. Ломоносова.
Как известно, 1 марта в послании Федеральному Собранию РФ Президент России Владимир Путин представил новейшие виды российского вооружения, не имеющие аналогов в мире. Это вооружение способно обойти американскую ПРО и делает бессмысленным расширение НАТО.

Новейшие российские разработки вызвали бурную реакцию на Западе, в первую очередь в США. Глава ЦРУ заявил, что США найдут "адекватный ответ".
Глава Пентагона уверен, что оружие только разрабатывается и расклад сил пока не меняется, но видит желание России уменьшить напряженность в отношениях с НАТО.  А группа американских сенаторов обратилась к госсекретарю США с призывом начать диалог с Москвой для обновления договора СНВ-3 и повышения транспарентности в сфере разработки нестратегического ядерного оружия.

Услышал ли Запад Россию на этот раз? Готовы ли США для укрепления мировой безопасности и стратегической стабильности к диалогу с Москвой? Этому, прежде всего,  были посвящены дискуссии  на круглом столе.

Журнал «Редкие земли» задал свой вопрос его участникам.

«Редкие земли»: Как, на ваш взгляд, изменится внешняя политика России по отношению к США после президентских выборов? Будет ли Россия более жестко реагировать на их заявления и действия?

Андрей Кокошин, академик РАН, декан факультета, заведующий кафедрой международной безопасности МГУ им. М.В. Ломоносова:

- У нас есть довольно четкая политика в отношении США, и, как говорится, сейчас «мяч на их стороне». Есть предложения вести серьезный диалог по стратегической стабильности в ее  таком сравнительно узком военно-стратегическом плане – это один вопрос, но есть готовность вести диалог по самому широкому кругу военной безопасности.

Дело здесь за американской стороной, поэтому пока я, например, не вижу никаких оснований для изменения политики России. В первую очередь, должна быть изменена политика Соединенных Штатов Америки.

Мой коллега Евгений Бужинский ранее здесь сказал, что группа американских сенаторов поставила нам целый ряд вопросов, которые звучат, может быть, не совсем четко и аккуратно с точки зрения наших представлений о стратегической стабильности, «навешивают» нам темы, которые можно было бы и не обсуждать,  но все равно это некая своего рода «первая ласточка». 

И мы должны помнить, а я это хорошо помню, что неоднократно в истории советско-американских отношений и российско-американских отношений Конгресс США, в частности, и Сенат США, в частности,  играли очень большую роль, заставляя администрацию, настроенную «более ястребино» двигаться в нужном направлении.

В свое время, например, Сенат США, да и Палата представителей   сыграли огромную роль  в том, чтобы был сохранен Договор по ПРО.
Этому есть свидетельства. В 1980-е годы они существенно воздействовали на администрацию Клинтона применительно по Договору по ПРО, и в 1990-е годы тоже воздействовали, когда у нас велись переговоры о разграничении стратегической и нестратегической ПРО, и не шла речь о выходе из Договора по ПРО, хотя в администрации Америки были тогда подобные заявления.

А потом, когда оппозиции в Конгрессе не оказалось, президент Буш вышел из Договора по ПРО. Поэтому   мы посмотрим, как дальше будут развиваться события. Хорошо, что есть «трезвые» позиции очень важных американских экспертов. Есть целые серии  интересных исследований по стратегической стабильности.

Это экспертное сообщество часто даже больше взаимодействует с Конгрессом, нежели с администрацией. Возможно, оно тоже окажет воздействие на политику США  и тогда диалог по-настоящему выстроится. Сегодня же, к сожалению, диалога между нашими странами практически нет.

Андрей Сидоров, заведующий кафедрой международных организаций и мировых политических процессов МГУ им. М.В. Ломоносова:

- Хочу добавить, что, конечно, можно сколько угодно "принижать" Трампа, так уж сложилось на сегодняшний момент, но  по конституции «объявляет» войну Конгресс, а начинает ее президент.
Поэтому не случайно  13 марта    Валерий  Герасимов,  начальник  Генерального штаба Минобороны России заявил, что Вооруженные Силы России ответят на военный удар США по Дамаску, если возникнет угроза жизни военных.

По словам генерала армии, ответные меры в этом случае последуют как по ракетам, так и по носителям, которые будут их запускать. Это заявление было сделано на селекторном совещании. Как отметил начальник Генштаба, Вашингтон намерен нанести удар по правительственным кварталам Дамаска, предварительно обвинив власти Сирии и Москву, оказывающую поддержку правительству Башара Асада в использовании химического оружия. В связи с этим Герасимов напомнил, что в этих районах находятся российские военнослужащие и Россия может ответить не только ответными мерами по ракетам, но и по носителям. Это очень опасная вещь.  

Евгений Бужинский, руководитель Центра прикладных политико-военных исследований факультета мировой политики МГУ им. М.В. им. Ломоносова, генерал-лейтенант  запаса :

 - Рассуждаю как военный.   Нанесение ударов  по самолетам теоретически возможно, хотя тоже нежелательно. А вот, если  нанесение  ударов   по корабельной группировке, это, конечно,   очень серьезно. Но я думаю до этого не дойдет.

И меня успокаивает то, что в американской администрации очень много военных.    Самый влиятельный «гуру» сейчас  - это министр обороны Джеймс Мэттис, которого  Трамп слушает,  который постоянно «осаживает»  ретивых политиков в Администрации США, в Совете национальной безопасности,   которые время от времени призывает "поставить Россию на место", стараются всячески показать силу, продемонстрировать американское лидерство. Поэтому  я думаю, что до этого дело не дойдет.

Хотя я не знаю подробности  разговора Валерия Герасимова с Председателем объединенного комитета начальников штабов США, генералом Джозефом Данфордом , но думаю, что он детально разъяснил  ему, что будет предпринимать Россия в Сирии, если американцы решатся нанести удар по Дамаску.  

Все-таки военные люди понимают, когда   политики и начинают  говорить о войне, они понимают,  что за этим стоит, какие могут быть последствия. У нас в этом плане, к счастью, меньший опыт, а их военные прошли и через Ирак, Вьетнам, Афганистан, Ливию, Югославию, то есть опыт боевых потерь есть, который «остужает» их «горячие» головы.

Василий Веселов, заместитель заведующего кафедрой международной безопасности факультета мировой политики МГУ им. М.В.
Ломоносова:
 
 - Есть такой инструмент в политике - оружие  как фактор сдерживания.  Инструмент, который связан сегодня со стратегической стабильностью, которую мы сейчас обсуждаем. Президент России 1 марта  рассказал о новейшем российском вооружении, как о  целом наборе инструментов, которые у нас есть.  Инструменты разные,  очевидно, что они находятся в разной степени готовности. Наибольшее внимание привлекают  серьезные инструменты, связанные с ядерным оружием,  способные преодолевать ПРО.

Если говорить о сдерживании, то сегодня из названных Президентом России систем, наиболее эффективна система "Кинжал" - гиперзвуковой авиационно-ракетный комплекс.     Было сказано, что  этот комплекс 1 декабря поставлен  на опытную эксплуатацию в Южном военном округе. Что такое Южный  военный округ? Это округ,  который близко    находится к акваториям  Черного и Средиземного морей.
Мне кажется, это заявление должно   «охлаждать горячие головы».

Виталий Наумкин, заведующий кафедрой региональных проблем мировой политики, академик РАН:  

 - Нам очень не хватает тех сфер, где бы мы могли с Америкой   хоть как-то сотрудничать, как коллеги говорили, чтобы был какой-то стратегический диалог. В данной ситуации  мы могли бы  вести региональный диалог  по войне в Сирии,  если бы американцы выразили  желание с нами сотрудничать.  

 В последнее время появились идеи, что мы могли бы сотрудничать и в Афганистане, поскольку существует серьезная обеспокоенность России активизацией там деятельности террористических группировок ИГ "Исламское государство", которые перебираются туда после их поражений в Сирии и Ираке.  Все это  угрожает  и американцам и нам.
Но вдруг, неожиданно американцы потребовали, чтобы афганская армия избавилась от всего бывшего советского и  российского оружия. Это абсолютно неконструктивный шаг, и афганцам  он тоже совершенно не понятен. Вроде американцы раньше давали нам сигнал, мол, давайте вместе «работать по Афганистану». Значит, и тут пока диалог не получится.

Евгений Бужинский, руководитель Центра прикладных политико-военных исследований факультета мировой политики МГУ им. М.В. им. Ломоносова, генерал-лейтенант в запасе:

- Перевооружить Афганистан – задачи абсолютно не решаемые. Афганцы давно сказали, что от автомата Калашникова они не откажутся никогда.

 
Текст: Татьяна Чемоданова