В эти дни в РГУ нефти и газа имени И.М. Губкина проходит Международный симпозиум «Выброс нефти на платформе Deepwater Horizon в Мексиканском заливе. Уроки борьбы с крупным разливом нефти — эффективность и экологические последствия».



Семь лет назад, 20 апреля 2010 года на мобильной морской буровой установке Deepwater Horizon (DWH), расположенной в Мексиканском заливе в 65 км от берега, произошел взрыв. В результате буровая платформа затонула, а из скважины разлилось 4,9 млн баррелей нефти. Разлив нефти на DWH стал крупнейшим в истории США и превратил аварию в одну из крупнейших техногенных катастроф по негативному влиянию на экологическую обстановку. Нефтяное пятно достигло площади 75 тысяч квадратных километров, что составляет около 5 % площади Мексиканского залива. Не менее впечатляющими были и затраты на ликвидацию последствий аварии, составившие 61 млрд долларов, из которых 60 млрд потратила компания BP. При этом было ликвидировано (собрано и сожжено) лишь 25% разлившейся нефти. Организация Greenpeace назвала катастрофу в Мексиканском заливе «нефтяным Чернобылем». Для сравнения затраты на ликвидацию аварии на Чернобыльской АЭС составили около 18 млрд рублей (по тому курсу рубль был примерно равен доллару).

И это при том, что прибрежная зона Мексиканского залива – весьма благоприятная зона с точки зрения оперативного реагирования, доступности, наличия технических средств, климатических условий и т.п. На момент взрыва неподалеку от DWH находилось судно обеспечения, которому удалось спасти 115 человек. Поиски остальных 11 человек результатов не дали. В целом мероприятия по ликвидации разлива нефти продолжались около 5 лет и закончились только в феврале 2015 года. Работы координировала специальная группа под руководством Службы береговой охраны США, в состав которой входили представители различных федеральных ведомств. За время операции было установлено около 4 тысяч км боновых заграждений, 835 скиммеров, в работах было задействовано более 9 тысяч судов, 4 подводные лодки, большое количество самолетов и другой техники, а также 48 тысяч человек, что превышает по количеству население всего Ненецкого автономного округа.

О том, насколько сложнее будет ликвидировать подобную аварию в Арктике, мы спросили у заместителя директора Института проблем нефти и газа РАН, члена-корреспондента РАН, профессора Василия Богоявленского.



А если подобный разлив произойдет в Арктике, где сейчас активно разворачиваются работы по освоению ресурсов углеводородов? К тому же зимой, в условиях ледовой обстановки, когда там полярная ночь…

Конечно, мобилизовать такое количество людей и техники будет невозможно. В Мексиканском заливе все произошло можно сказать в курортной зоне. Были задействованы тысячи плавсредств, которых просто нет в Арктике. И собрали всего 25% разлившейся нефти. В Арктике даже в случае аварии меньшего масштаба заведомо будет собрано меньше.

Значит, бурить и добывать нефть в Арктике просто нельзя?

На самом деле, запретить невозможно, процесс промышленной добычи не остановишь. Но есть более безопасные технологии. Вот, например, сейчас «Роснефть» начала бурить самую северную скважину на российском шельфе — «Центрально-Ольгинскую-1». Она бурится горизонтально с берега. Это та технология, которую я всячески рекомендую. Именно эту технологию надо использовать в первую очередь. А особо опасные удаленные объекты пока держать в резерве углеводородного сырья, который мы и так должны создавать в соответствии с государственной стратегией. Даже если это крупные объекты. А небольшие, но прибрежные, наоборот, осваивать.

Текст и фото: Владислав Стрекопытов