Империя бразильца Оласира де Мораэса насчитывает более 40 компаний В сфере его интересов — строительство, транспорт, горнодобывающая промышленность, сельское хозяйство. Именно Оласир де Мораэс превратил отсталую Амазонию в бурно развивающийся регион, а саму Бразилию — в ведущего производителя сои и экспортера хлопка. Когда же его компания обнаружила в штате Баия крупнейшее месторождение таллия, а также марганца, кобальта и скандия, Оласир де Мораэс ко всем своим титулам добавил еще один — «Редкоземельный король».


       Редкие земли: Первый вопрос, который все, наверное, хотели бы вам задать: насколько детские мечты об идеальной картинке вашей жизни соответствуют тому, чего вы добились сейчас?

       Я родом из маленького городка, который находится в глубине Бразилии. Когда мне было три года, меня атаковали вампиры — летучие мыши и я очень испугался. Это случилось прямо в доме, и это первое и очень яркое воспоминание из детства... Когда я немного подрос, наша семья переехала из глуши в огромный город Сан-Пауло. Он потряс меня. И я решил, что покорю этот город. Начал с того, что взял себе за правило читать две газеты в день. Я сам сформировал себя, и в значительной степени это случилось благодаря прессе.
       Я выбрал строительство и построил железную дорогу, электростанцию, тоннель, создал большую строительную компанию. У меня было огромное желание вырваться из полной нищеты в хорошую богатую жизнь. Я многого добился благодаря труду, у меня не было ни выходных, ни праздников, ни воскресений. Это очень удивляло бразильцев, и мне многие помогали, потому что подобное патологическое трудолюбие необычно для многих жителей нашей страны.
       …Когда я был совсем маленьким, я будущего не видел. Я даже представить себе не мог, что смогу добраться до тех вершин, до которых добрался сейчас. Но когда я подрос, понял, чего хочу и чего не хочу. И когда я это осознал для себя, я использовал все возможности, приложил колоссальные усилия, трудился день и ночь, чтобы подняться наверх. Для того чтобы добиться чего-то в жизни, надо, повторяю, много работать, и я работал очень много. Даже больше, чем надо.

       РЗ: Есть ли у вас представление о том, как будет развиваться Бразилия в ближайшее десятилетие?

        Бразильцы — веселый народ, но бедный. 30-40 лет назад это была совершенно другая страна, чем та, что вы видите сейчас. Мы проделали огромную работу. У нас очень хорошие предпосылки для дальнейшего развития, ведь наша страна большая — 8 млн квадратных километров. На севере Бразилии живут бедно, а на юге — большая эмиграция из Европы, США, поэтому юг Бразилии развился намного больше, чем северо-восток. На юге — выходцы из Японии, Италии, американцы, русские очень много привезли с собой, из своих стран и культур. И теперь развитие с юга продвинулось на северо-восток, и там нищета уже практически побеждена. Сейчас уровень безработицы на всю страну — 4%. Никогда не было такого низкого уровня!

       РЗ: Я хочу спросить о вашем персональном кодексе, об отношении с людьми…

       Я очень и очень доверяю людям. И всегда доверял. Поэтому завел себе много друзей. Я выбрал себе такое правило: ни море, ни суша. То есть все нужно делать осторожно. Золотая середина. И везде надо оставаться человеком. В то же время нельзя быть слишком наивным. Если ты положишь все деньги на стол, они исчезнут. И виноваты будут двое: тот, который украл, и тот, который сделал это возможным.

       РЗ: Есть еще какие-то принципы, которые вы сами в своей жизни выработали, помимо золотой середины, которой вы придерживаетесь? Например, вы никогда не общаетесь с людьми, которые не смотрят в глаза. Или не общаетесь с блондинками…

       У меня нет знакомых блондинок! (Смеется). Основное правило: не создавать себе врагов и противников, и если что-то случилось, то выходить из ситуации надо тихо, легко, не начиная войны. Ни ссор, ни скандалов не устраивать. Если ты считаешь, что кто-то тебе не подходит, лучше расстаться с ним хорошо, спокойно, вежливо. Или возьмем политику. С политиками сосуществовать можно, но не надо принимать участия в их играх. Если, например, ты общаешься с партией А, ты не должен делать партию В своим врагом, ты должен как-то сосуществовать со всеми этими партиями. Я говорю сейчас не о личных отношениях между людьми, а о деловых.

       РЗ: А есть у вас такое жесткое правило, которое вы сами иногда нарушаете?

       Мне 82 года, а когда мне было 20 лет, я понял, что нужно избегать крепких напитков, не курить и не переедать. С едой ведь как: чем больше ты ешь, тем больше появляется привычка есть… Везде и во всем надо знать меру, и лучше не переусердствовать!
       
       РЗ: При первой встрече обращаешь внимание на невероятный блеск ваших глаз, который бывает у двадцатилетних. Что заставляет вас двигаться вперед, в чем секрет этой неиссякаемой энергии?

       Скорее это привычка, движение по инерции. Нужно, чтобы всегда голова была занята. Самое интересное — это реализовать то, что ты можешь, но со всей осторожностью и умением. Ну и, возможно, я такой энергичный благодаря моей подружке! (Смеется.) Надо общаться с молодыми, жить с молодыми, потому что от них идет энергия, радость жизни. С возрастом все это, к сожалению, теряется. Я говорю даже не о сексе. Само присутствие юности, общение с молодыми — это действует как эликсир. Я живу один, без семьи, а вот эти девчонки, которые со мной, они мне приносят много радости.

       РЗ: Вы действительно пошли вчера танцевать?

       Нет, девчонки не захотели.
   
       РЗ: Что бы вы изменили, если бы вам дали шанс создать свою жизнь заново?

       Кое-что бы изменил, но немногое. Наверное, не был бы таким либералом, каким всегда был, а цели и перспективы оставил те же. Продолжал бы жить, заводить друзей, помогать стране и окружать себя молодыми подругами. Знаете, когда я привлекаю людей в свои компании, я даю им долю, несмотря на то что я инвестирую сто процентов. И я доволен тем, как люди работают, когда они принимают участие в прибыли. Я, конечно, оставляю за собой контрольный пакет, но и людям даю не просто работу, а шанс. Меня это вдохновляет.

       РЗ: Вы хорошо разбираетесь в женской красоте, у вас потрясающий вкус. А что вам нравится в искусстве? Может, вы что-то коллекционируете?

        Я люблю искусство, особенно античность, то, что было в эпоху Римской империи, тысячи лет назад. Нас искусство многому учит. В первую очередь тому, что не стоит ничего идеализировать, даже классику и античность. Вот, к примеру, Колизей. Памятник искусства? А там люди были, которые погибали, когда другие хлопали в ладоши. Это ужасно. А им все это нравилось, они веселились при этом. И вот даже, смотрите, в России были перекосы с коммунизмом, миллионы людей погибли, но опять проросло новое, доброе.
       Иногда в политике появляются совершенно безумные идеи, которые не имеют ничего общего с действительностью. Придумают что-то, а потом закладывают молодежи в голову идеи. Такие манипуляция ни к чему хорошему не приводят.

       РЗ: Вы — человек, который работает на Бразилию, и вы сейчас практически мыслите в масштабах развития страны, верно?

       Я абсолютно нейтрален, а когда ты нейтрален, ты можешь лучше проанализировать и понять ситуацию. Фанатики, политические экстремисты — они сбивают с правильного пути развития. В Бразилии любой человек любой веры с любым цветом кожи чувствует себя нормально. Это произошло потому, что сюда приехали люди из множества стран, и они должны были как-то уживаться, и сейчас они действительно уживаются. Потому и сложилось такое уникальное общество.

       РЗ: Каков смысл жизни, с бразильской точки зрения?

       Сложно ответить. Объяснить, кто мы и куда идем, — это трудный вопрос. Возможно, смысл жизни — в самой жизни, поэтому мы все должны жить приятно.

       РЗ: Можно вас спросить, какой первый вопрос вы зададите Владимиру Путину, когда встретитесь с ним?

       Интересны ли России совместные предприятия с Бразилией?

       РЗ: А какой персональный вопрос вы бы задали Путину?

       Как сделать так, чтобы у россиян были неконфликтные отношения внутри общества? Но я не уверен, ответит ли он мне на этот вопрос. Ведь политики — это такие люди, непростые… Я не могу ему ни советовать ничего, ни критиковать. Я могу спросить, каким он видит будущее России. Ведь от него ждут прогресса, мира и развития. Впрочем, я уверен, что Путин все сделает для того, чтобы Россия не скатилась в прошлое.

       РЗ: В России очень актуален вопрос веры. Насколько вы верующий человек?

       Не могу сказать, что я слишком религиозен, но я и не отметаю ценностей и силы, которые может дать вера. Я вижу, что вера многих сделала счастливыми. Последним прибежищем бедного обездоленного человека может стать религия. Но я против той религии, которая насаждает бедность.

       РЗ: Верите ли вы в то, что происходящее сейчас в мире диктуется некоей мировой волей?

       Это большой вопрос, который сейчас обсуждается, и никто эту тайну еще не разгадал. Это тайна нашего происхождения. Пока мы этого не выяснили, лучше придерживаться традиционных религий, которые исповедуют мир, гармонию в мире. Но я не приемлю религиозный экстремизм, который призывает уничтожать себе подобных. Жизнь — это постоянная школа, она всегда чему-то учит — и хорошему, и плохому, поэтому важно только то, чему ты учишься. Следуешь ли хорошему, избегаешь ли плохого…

       РЗ: Может быть, есть вопрос, на который вы бы сами хотели ответить?

       Я бы хотел, чтобы наши отношения с Россией развивались и были даже лучше, чем сейчас. Россия помогает Бразилии — покупает мясо, поставляет технологии. И еще вот что хочу сказать: я мечтаю, чтобы вы нашли общий язык с Бараком Обамой, потому что отношения России и Америки в сегодняшнем мире определяют все. Это факт.