Председатель Комитета Совета Федерации по международным делам подвел итоги работы за весеннюю сессию и поделился с журналом «Редкие земли» своим видением взаимоотношений между Россия, США и странами НАТО.


Пресс-конференция Константина Косачева практически совпала по времени с появлением в информационном пространстве сообщений о том, что Конгресс США одобрил очередной пакет санкций в отношении России. Этот пакет уже назвали самым жестким и не только по отношению к России, — под санкции попадают и европейские компании, ведущие бизнес в нашей стране. Однако, глава Комитета СФ по международным делам считает, что все попытки изоляции России успеха иметь не будут.
«Мы видим миссию парламентариев в том, чтобы с одной стороны — не давать нашим оппонентам и противникам реализовать свои планы по международной изоляции России, а с другой, — в условиях, когда ряд государств идет на сворачивание не только межгосударственного, но и межпарламентского сотрудничества, — находить не только для Федерального Собрания, но и для России в целом новых партнеров в окружающем мире. Поверьте, партнеров у нас более чем достаточно. Совершенно точно, ни о какой международной изоляции России речь не идет и в помине, это не хорошая мина при плохой игре, это совершенно реальное осознание ситуации. Интерес к России по-прежнему огромен, желающих выстраивать отношения с Россией по всем возможным направлениям и во всех возможных форматах тоже хватает. Мы это отчетливо ощущаем на нашем участке, то есть на участке парламентской дипломатии», — заявил журналистам Константин Косачев.
Коснувшись работы со своими европейскими коллегами, К.Косачев отметил, что несмотря на возросшее, за последние полгода, количество межпарламентских встреч, с рядом парламентских организаций — например, Парламентской ассамблеей Совета Европы (ПАСЕ), — отношения по-прежнему напряженные: «ПАСЕ захвачено русофобским меньшинством, которое определяет отношение к России в этой организации и диктует свою волю большинству. Диктует по той простой причине, что большинство хуже организовано и несколько более аморфно, из-за чего не всегда в состоянии противостоять такому мощному нажиму».
Возможно, несколько разрядить обстановку поможет 137-я Ассамблея Межпарламентского союза, которая пройдет осенью этого года в Санкт-Петербурге. «Мы ожидаем рекордное участие и с точки зрения числа национальных делегаций, которые примут участие во встрече в Санкт-Петербурге, и с точки зрения уровня их участия, — рассказал журналистам Константин Косачев. — Уже сейчас, когда до октября еще три месяца, у нас есть основания полагать что число спикеров, которые возглавят национальные делегации, будет рекордным за всю историю существования межпарламентского союза».
Говоря о причинах охлаждения отношений России и стран Запада, глава Комитета СФ по международным делам посетовал на то, что многие европейские страны следуют в фарватере политики США, а в российско-американских отношениях ситуация сложилась «крайне тревожная». По мнению Константина Косачева «сегодня мы наблюдаем кульминацию довольно бездумной политики последних 25 лет, когда американцы претендовали на единоличное лидерство в мире, лишившись соперника в лице СССР. … Американцы утратили чувство реальности. Они просто перестали соотносить свое собственное понимание того, как должен быть обустроен мир, с реальной ситуацией в мире».
Наш журнал интересовали взаимоотношения России и НАТО. Напомним, что деятельность Совета Россия-НАТО заморожена, остановлены и практически все контакты между военными структурами России и Североатлантического альянса.

"Редкие земли" Отношения Россия-НАТО это зеркало отношений Россия-США, или есть нюансы? Можно ли представить себе, что с НАТО возможен если не параллельный диалог, то хотя бы разговор, раскалывающий монолитное мнение блока в отношении России?

Константин Косачев: Ну конечно, мы заинтересованы в том, чтобы здесь зеркальности не было в принципе. Напомню, что когда создавался совет «Россия-НАТО», он создавался не в формате 27+1 (тогда в НАТО было 27 стран-участниц) а в формате «каждый сам за себя», то есть множества двусторонних диалогов. И натовцы с этим соглашались, но потом ничего похожего не произошло, и мы вновь столкнулись с консолидированной позицией НАТО по отношению к России. Поэтому совет Россия-НАТО так и не заработал. Для США «вольнодумство» в НАТО это совершенно очевидная угроза трансатлантической солидарности, и они будут делать все, чтобы этого не допустить, хотя настроения в НАТО, как и в Евросоюзе, — самые разные. Мы постоянно, в наших двухсторонних контактах, слышим от участников НАТО что американское руководство, «американский обком» многих уже просто утомил, раздражает и не дает возможности развиваться — поэтому многие хотели бы эту конструкцию поменять. Однако мы с не меньшей регулярностью слышим от наших партнеров по переговорам фразу «да, мы так думаем, но мы никогда не будем первыми», — то есть никто и никогда не станет поднимать этот бунт в одиночку и по собственной инициативе. Все ждут, пока это сделает кто-то другой. И так они продолжают кивать друг на друга, ну а мы продолжаем за этим с сожалением наблюдать, потому что взаимоотношения между Россией и НАТО могли бы быть совершенно иными. И я говорю не просто о политическом взаимопонимании, а о совершенно конкретных прикладных проектах, которые были остановлены.
Я уже говорил об этом раньше. Незадолго до того, как были заморожены взаимоотношения России и НАТО, мы вплотную подошли к реализации на практике беспрецедентного проекта создания технологии дистанционного обнаружения взрывчатки на теле террориста-смертника. Без всяких рамок. Достаточно было навести прибор на толпу, и в ней можно было вычислить смертника. Эта технология так и не появилась, а смертники продолжают себя взрывать. Создать технологию можно было, лишь сложив наши знания — частью технологии располагаем мы, частью – государства НАТО. Мы начали это сотрудничество, но оно было заморожено. Технология могла появиться еще три года назад. Сколько терактов с участием смертников произошло за это время? Сколько людей погибли? Все они – жертвы, положенные на алтарь бездумной санкционной политики НАТО в отношении России.